Век евро не видать
Призрак бродит по Европе, призрак краха еврозоны. Дело уже не в Греции: она лишь первая в очереди на банкротство, в которую выстроилась добрая половина резидентов евроклуба. Дальнейшая его судьба зависит исключительно от того, как долго трудолюбивые северные соседи греков, испанцев и проч. будут платить по чужим счетам. Эксперты предсказывают, что не за горами официальный раскол еврозоны на так называемую нордическую и южную «оливковую» группы стран. И у каждого из этих новых клубов будет свой евро: сильный — на севере и слабый — на юге.
Жуки и муравьи
«В летнюю пору Муравей, ползая по полям, собирал зерна и колосья, накапливая себе корм на зиму. А Жук, увидев его, подивился его трудолюбию и тому, что он работает в ту пору, когда остальные твари, избавившись от трудов, живут беззаботно…» Знакомый сюжет? Да, она самая — басня про Стрекозу и Муравья, только не в крыловской, а в древнегреческой ее трактовке: первым изобличил праздность мудрый Эзоп. Но вряд ли он предполагал, что с жуками-дармоедами будут когда-нибудь ассоциироваться его соотечественники — на тот момент самая продвинутая нация мира.
Время не пощадило конкурентоспособность эллинов. Впрочем, пенять им нужно на самих себя. Из примеров того, насколько «рачительно» они хозяйствовали в последние годы, можно составить объемистый сборник анекдотов. Вот лишь некоторые образчики этой южноевропейской dolce vita.
Греческий народ никогда не жалел денег на своих слуг, но к концу нулевых эта забота приобрела совсем уж гротескные формы. В 2010 году число госслужащих достигло почти 800 тысяч, составив около семи процентов от 11-миллионного населения страны. Но поражает и качество жизни греческих чиновников. Скажем, помимо основного жалованья они могли рассчитывать на бонусы, доходившие до 1300 евро в месяц. Щедро вознаграждались, в частности, такие добродетели, как умение пользоваться компьютером или приход без опоздания на рабочее место. Всем госслужащим полагалось в год 14 месячных зарплат. Прогрессивки выплачивались в честь Пасхи (половина оклада), летнего отпуска (столько же) и Рождества (полновесная 14-я зарплата). Сами столоначальники, а также их чада и домочадцы могли бесплатно летать самолетами госкомпании Olimpic Airways в любую точку земного шара. При этом рабочая неделя госслужащего продолжалась не более 37,5 часа. Но если и это оказывалось непосильным бременем, чиновник мог уже в 50 лет уйти на заслуженный отдых. И получать пенсию в размере 80 процентов оклада. А после смерти ветерана выпавшее из его рук знамя привилегий мигом подхватывали родственники. Право на получение пенсии почившего отставника имели, в частности, его незамужние или разведенные дочери. Только на дочек-наследниц ежегодно выделялось 550 миллионов казенных евро.
При этом дочерний капитал — это еще не самая загадочная из черных дыр греческого бюджета. Взять, например, госкомиссию по вопросам озера Копаис. Для справки: водоем высох еще в 30-е годы прошлого века. Чем именно занималась таинственная структура и несколько тысяч ее служащих, не могут взять в толк и сами греки. И таких контор было не одна и не две. О масштабах проблемы говорит заявление правительства о намерении распустить или реорганизовать около 200 подобных лавочек.
Грех было жаловаться и простым гражданам Греции. В минувшее десятилетие зарплаты (особенно в бюджетном секторе), пенсии и прочие социальные блага росли, как нигде в ЕС. Скажем, среднестатистическая пенсия перевалила за 1000-евровую отметку. Это выше, чем у многих гораздо более успешных в экономическом отношении соседей по ЕС. Но помимо этого существует и множество иных сравнительно честных способов отъема государственных денег. Например, родственники умершего пенсионера частенько «забывают» известить власти о трагическом событии и продолжают получать деньги, предназначенные юридически живому покойнику. По оценке властей, за 10 лет этим способом из государственного кармана было выужено порядка 8 миллиардов евро.
Но и это мелочь по сравнению с тем, чего недополучила казна по причине уклонения от уплаты налогов, ставшего, по признанию самих эллинов, национальным видом спорта. По расчетам экспертов, теневая сторона греческой экономики составляет свыше 25 процентов ВВП, ежегодно бюджет недосчитывается 20 —30 миллиардов евро налоговых поступлений.
Правда, все это мотовство, уверяют власти, уже позади. Хотя верится в это с трудом. Взять, например, пенсии. Объявлено об их масштабном сокращении. Но пострадают лишь те пенсионеры, чей ежемесячный доход превышает 1200 евро. Или налоги. «Новое правительство предъявило ультиматум тем, чьи долги по налогам превышают 150 тысяч евро», — торжественно-трагический голос диктора греческого телевидения не оставляет сомнений: сейчас прольется чья-то кровь… «Ультиматум» же на деле таков. Или должники до 24 ноября погашают долги, или… их имена будут преданы огласке. Это именно против таких «драконовских мер» бунтуют горячие греческие парни на улицах своих древних городов.
Кстати, о демонстрациях, участники которых на чем свет стоит клеймят европейских — прежде всего немецких — «оккупантов». Массовые акции протеста свидетельствуют: даже в шаге от банкротства (дефолт Афин может случиться уже в декабре) греческое общество не может консолидироваться и трезво взглянуть на ситуацию. Многие греки твердо уверены, что должны отнюдь не они, а им. Немцы, например, — за бедствия Второй мировой войны. Ну а все остальные — за все то хорошее, что греки дали миру. Куда, мол, им без нас, какая может быть Европа без колыбели европейской цивилизации?
Но чем дольше длится долговая эпидемия, тем очевиднее, что ситуация в Греции — лишь одно из звеньев. Пусть и самое слабое. Саму по себе Грецию добрый еврособес спас бы без всяких разговоров. Но на такое количество финансовых инвалидов, которое выявилось в последние месяцы — Ирландия, Португалия, Испания, наконец, Италия, — спасательные механизмы ЕС совершенно не рассчитаны.
Что бы ни делали европейские власти, дела никак не идут на лад. И европейцы — особенно в странах-«муравьях» — все чаще задают вопрос, блестяще сформулированный Михаилом Жванецким: может быть, в консерватории чего-то подправить?
Европа плюс Европа
Ход этих рассуждений прекрасно иллюстрируют комментарии в немецкой прессе, значительная часть которых сводится к призыву немедленно вернуться к старой доброй немецкой марке, послав евро, а вместе с ним и всех евронахлебников куда подальше.
Есть, впрочем, и более умеренный вариант. Один из авторитетнейших экономистов, бывший председатель Федерального союза немецкой индустрии, экс-глава IBM Europe Ханс-Олаф Хенкель представил свой проект реформирования еврозоны, предполагающий разделение ее на две части. Центром притяжение первой, «ядерной» Европы будет Германия. Кроме нее сюда войдут Австрия, Бенилюкс и Финляндия. А в перспективе, возможно, Швеция, Дания и Чехия. То есть экономики, отличающиеся нордическим, выдержанным характером и высоким уровнем бюджетно-финансовой дисциплины. Вторая, периферийная группа — так называемые оливковые страны. Бремя лидерства ляжет здесь на Францию. Другие участники — Италия, Испания, Португалия, Греция. Валютой первой группы станет «северный евро» (вариант: «евромарка»), южная получит «южный евро», или «еврофранк». Такое разделение будет выгодно всем странам — участницам еврозоны, убежден Хенкель.
Правда, к этому выводу эксперт пришел далеко не сразу. «Признаю себя виновным, — кается экономический гуру. — Я тоже когда-то был убежденным сторонником евро и доказывал необходимость его введения». Уже тогда, 20 лет назад, Хенкель, по его словам, вполне осознал риски, с которыми связано объединение в одном валютном союзе стран с настолько разными экономическими потенциалами и культурами. Но преимущества, как казалось, перевешивали — огромный общий рынок, отсутствие конвертационных потерь при движении капиталов и т. д., и т. п. Кроме того, в Маастрихтский договор были включены положения, которые обещали обеспечить стабильность евро и связанных с ним экономик. Однако все пошло не так, и сегодня немецкий экономист считает агитацию за евро самой крупной ошибкой за всю свою профессиональную карьеру.
Когда-то Евросоюз был сообществом конкурентов, стремившихся превзойти друг друга по экономической эффективности и качеству жизни. Сейчас это структура, занимающаяся распределением финансовой помощи. И последняя сохранившаяся разновидность конкуренции — кто кого надует.
Единственный способ вернуть Евросоюзу былой драйв, уверен Хенкель, и эта точка зрения все более популярна в политических и финансовых кругах, — ввести такие валюты, которые учитывали бы национальные особенности. В частности, мягкий «еврофранк» позволил бы странам «оливковой ветви» стимулировать рост ВВП с помощью эмиссии и инфляции. Нынешняя же конструкция еврозоны такую возможность исключает. Помощь проблемным странам предоставляется лишь в обмен на меры жесткой экономии. Расчет строится на том, что у южан попросту не останется иного выхода, кроме как приблизиться к североевропейским стандартам. Но теория крайне далека от реальности. «Неужели кто-то всерьез думает, что правительства этих стран в одночасье научатся хозяйствовать с той же эффективностью, с какой это делают правительства Германии или Австрии?» — недоумевает Хенкель.
Трудно не согласиться с этим доводом. Куда более вероятным представляется такое развитие событий: программы экономии вызовут экономический спад, который перекинется с юга Европы на север, а то и на весь мир, спровоцировав новую Великую депрессию.
Германия превыше
В принципе, этот сценарий уже начал реализовываться. Наилучший индикатор финансовой устойчивости страны — доходность по ее гособлигациям: чем выше процентная ставка, тем выше риски. И последние известия с европейского «бумажного» рынка вызывают большую тревогу. Дело даже не в бешеном росте ставок по облигациям Греции, Италии и Испании. Гораздо хуже то, что в опасную зону вошли Франция и Австрия, бывшие до сих пор вне подозрений. Доходность французских и австрийских 10-летних бондов выросла на прошлой неделе соответственно до 3,66 и 3,56 процента.
Для сравнения: немецкие «десятилетки», считающиеся в еврозоне «золотым стандартом», стоят всего 1,78 процента. Причем в отличие от всех остальных государственных евробумаг они не растут, а падают в цене! Как ни парадоксально, это тоже является следствием долгового кризиса. Инвесторы забирают деньги из ненадежных стран и уводят их в Германию, воспринимаемую как островок стабильности в бушующем море европейских финансов.
Для веры в Германию у инвесторов имеются все основания. Реальная экономика страны на сегодняшний день тоже вне конкуренции, по крайней мере в еврозоне. Свежие данные статистики удивили даже самих немцев: экономический рост продолжается, несмотря ни на что. В III квартале ВВП вырос на 2,6 процента в годовом исчислении (по итогам года прогнозируется 3-процентная прибавка). Еще больше вырос экспорт (не исключено, что вскоре Германия обгонит Китай в гонке за звание мирового экспортера № 1), а безработица, напротив, снизилась до исторического минимума. В общем, благодать.
Собственно, от того, как долго продлится это немецкое чудо, будет зависеть и судьба евро. Дело в том, что по поводу причин процветания в Германии существуют две диаметрального противоположные точки зрения. Евроэнтузиасты ставят это в заслугу единой валюте. Мол, стоит только заменить дешевеющую общую валюту твердой, сепаратной маркой, как у немецких экспортеров все пойдет наперекосяк: и себестоимость возрастет, и еврорынок окажется потерян. Оппоненты в свою очередь доказывают, что успехи достигнуты не благодаря, а вопреки евро. Во-первых, и с маркой дела у немецких экспортеров шли не сказать чтобы плохо. Во-вторых, росту экспорта большинства стран еврозоны единая валюта почему-то отнюдь не способствует. Ну а что касается еврорынка, то тут скорее произошел откат: до введения единой валюты на страны будущей еврозоны приходилось 44 процента немецкого экспорта, сейчас — около 40. А будет, можно не сомневаться, еще меньше: скудная финансовая диета, прописанная Брюсселем, не способствует росту покупательной способности европейцев.
Момент истины настанет, возможно, уже этой зимой: согласно большинству прогнозов локомотив единой Европы — немецкую экономику — ждет достаточно резкое замедление. В этом случае аргументация сторонников сохранения единого евро практически обнулится. А там недалеко и до размежевания по отдельным евроклубам.
Журнал Итоги
