Заставил компьютер прочесть книгу
Программа FineReader, электронные словари Lingvo, помогающие переводить и изучать 20 иностранных языков, — все это создано командой ABBYY. Основатель компании Давид Ян, председатель совета директоров.
— Ваше увлечение лингвистикой из детства? Вы ведь росли в интернациональной семье.
— Моя мама — армянка, папа — китаец. Но важнее то, что оба они ученые, и уже с третьего класса я мечтал стать физиком, как они. Но при этом хотелось ходить на дискотеки и купить джинсы и кроссовки. У родителей денег на это я не просил, вот и возникла идея заработать. Написать в июле программу — словарь, англо-русский и русско-английский, в августе продать 100 экземпляров программы по 100 рублей каждый, заработать кучу денег и в сентябре вернуться к занятиям на пятом курсе.
С задержками, проблемами программа Lingvo начала продаваться. Не за месяц, правда, а за год заработали 10 тысяч рублей. А к окончанию первого года обнаружили, что на рынке существует около 50 тысяч нелегальных копий нашей программы.
— Как это выяснили?
— Я взял телефонный справочник Академии наук, звонил в каждый институт и предлагал программу-переводчик — словарь Lingvo за 700 рублей. Вначале меня слушали, а к концу первого бизнес-года в каждом третьем месте, куда мы звонили, отвечали, что у нас уже есть Lingvo и не надо нам говорить, что вы ее разработали. Украли, наверное, и пытаетесь продать. Нам, конечно, льстило, что программой уже пользуются… И еще мы поняли, что словарь словарем, а источник того, что надо переводить, — на бумаге. И человеку без знания английского языка достаточно сложно набрать на клавиатуре текст для перевода. Вот было бы здорово сделать всеобъемлющий продукт — от бумажного листа на одном языке до бумажного листа на другом языке! Скажем, вставляешь в сканер книжку на английском языке, нажимаешь несколько кнопок на компьютере, и из принтера выходит книга, распечатанная на русском. Это была мечта. Но мы попытались ее реализовать.
Теперь-то у нас лучшие ученые в компании работают, и тот первый FineReader 1993 года не идет ни в какое сравнение с сегодняшним. Сегодня, если взять листок с текстом, программа его не просто распознает, но и сверстает в точно таком же виде в формате файла pdf с такими же картинками, такими же заголовками и т. д. Но в 1993 году это был прорыв.
— Когда завершился захват российского рынка?
— В конце 90-х годов мы в России имели более 80 процентов рынка по распознаванию текстов и словарям, и тогда основной наш фокус сместился на международный рынок.
— А первый миллион когда был?
— Наверное, году в 95-м или 96-м. Перед кризисом 1998 года. Проскочили эту дату как-то незаметно. Мы не распределяли дивидендов очень долго. Всю прибыль вкладывали в развитие. Изначальная движущая идея джинсов и кроссовок очень быстро отпала. Конечно, какие-то зарплаты мы себе выплачивали, но достаточно скромные. Ездили на «Жигулях».
— Семья такой выбор понимала?
— Семья состояла из меня и моей супруги Алены. Алена — выпускница факультета ВМК МГУ, один из сооснователей компании и один из первых сотрудников. Поэтому мы ночевали буквально на работе. Первый офис был в нашей съемной квартире.
В квартиру набивалось человек 15 сотрудников. Очень плотно стояли столы с компьютерами. Практически все те люди, которые начинали компанию, до сих пор в ней работают. Более 50 человек — те, кто работает свыше 15 лет.
Нельзя сказать, что мы специально создаем какую-то творческую атмосферу. Но ты ведь человека не столько зарплатой должен удерживать, сколько интересными задачами, которые впоследствии в каком-то смысле изменят мир. Вероятно, это одна из причин, почему нам удавалось удержать инициативных людей — мы давали им возможность реализовывать свои идеи.
— С продажами сложности во время кризиса были?
— Российские продажи упали вдвое, а западные хоть уже были (на западные рынки мы вышли в 1997 году), но еще не настолько велики, чтобы давать прибыль. Выручка имелась, но много денег уходило на местный офис, локальный маркетинг. Мы пришли к сотрудникам и сказали: у компании нет богатого дяденьки, все, что зарабатываем, — на ладони. Поэтому наше предложение: а) мы не будет увольнять сотрудников, как это делают в других компаниях, и б) не будем снижать зарплату вдвое, как во многих других компаниях. Мы хотим сохранить всю зарплату, но не можем физически ее выплатить, поэтому предлагаем получать половину, а вторую половину откладывать на депозит, и на эти деньги будут начисляться годовые проценты. Компания обязуется когда-нибудь эти депозиты выплатить. И никто не уволился. Хотя возможность сменить работу имелась. Ведь у всех сотрудников был высокий профессиональный уровень. У нас всегда проводились вступительные экзамены в компанию: всем кандидатам предлагалось шесть задачек, сейчас, по-моему, десять. В основном на ясность ума, сообразительность и логическое мышление.
— Как в наукоемком бизнесе появился ресторан ArteFAQ?
— Я еще в 1998 году передал управление компанией ABBYY и начал несколько совсем новых проектов, включая Cybiko — карманный коммуникатор для молодежи. Можно ввести информацию о себе: возраст, рост, вес, цвет глаз, какое учебное заведение окончил, что читаешь, какую музыку слушаешь и т. д., и о девушке своей мечты. А коммуникатор начнет вибрировать, если найдет девушку с таким устройством и совпадающим профилем на расстоянии 150 метров. Тогда еще не было интерфейса BlueTooth, да и мобильных телефонов у молодых людей тоже. Только-только ICQ появилась. И когда в компании Cybiko мы создали такое устройство, оно пошло на ура. В Америке в 2000 году мы продали четверть миллиона экземпляров. Это был большой проект, очень веселый. Нас узнавали на улице, о нас писала пресса. Правда, случился интернет-кризис, а на следующий год — теракт во Всемирном торговом центре, и нам пришлось компанию продать. Но многие называют Cybiko первой попыткой соцсети в мире. Я вернулся в Россию, занялся своим давнишним хобби — театральным акционизмом. Я занимался перформансами в качестве организатора, сценариста, участника еще на физтехе, мне это нравилось.
Вместе с Татьяной Халевиной мы поставили хеппенинг под названием «Коммуникативный проект «Шесть чувств» — это было в 2003 году, по-моему. И тут появляется такая штука — флешмоб, которая комбинирует все: и коммуникации, и культурные явления, и технологии. Конечно, я этим загорелся. Мы создали сайт fmob.ru, который организовал более 50 флешмобов, включая глобальные, в 130 странах.
— Какие акции были? Хулиганские или высоколобокультурные?
— Ох, всякие были. Это ведь целая субкультура. От чисто развлекательных мобов, как, например, «Толкаем дом» — в Столешниковом переулке собралось 250 человек, которые решили сдвинуть дом. И до очень тонких флешмобов типа «Обострение нюха»: люди пришли в парфюмерный магазин «Арбат Престиж» в «Атриуме», а девиантность их поведения заключалась в том, что в отличие от обычных людей, которые нюхают пробники, наши участники нюхали ценники. Это вызвало удивительную реакцию — руководство магазина вызвало милицию, но все успели разойтись до ее приезда. И до очень сложных концептуальных мобов, малодевиантных, например «Звон ключами»: люди должны были собраться в одном месте и по команде зазвенеть ключами в кармане. Ты не видишь реальных участников, еле слышишь позвякивание в карманах — сам процесс моба, но не видишь его.
На волне этой субкультуры в 2004 году появилось FAQ-Cafe’ (от стандартной для IТ-индустрии аббревиатуры FAQ). Потом вот этот ArteFAQ. Потом DeFAQto, «Сквот», «Сестры Гримм». Но это хобби. В последний год я занялся вопросами правильного питания и написал книжку «Теперь я ем все, что хочу!».
— Для кого вы ее писали?
— Я писал ее для няни и бабушек, чтобы они правильно кормили детей. Но она оказалась популярной, вышел уже второй тираж. Это не бизнес-проект, весь гонорар я передаю в одну детскую больницу. После того как я за полгода прочитал кипу научных статей про питание, включая рекомендации ВОЗ, я понял, насколько люди не представляют, что они едят, и не понимают, в какой сильной зависимости они находятся от четырех продуктов — соли, сахара, насыщенного жира и продукции из муки высокого помола, главным образом хлеба и мучных изделий. Но книжка на самом деле не об этом. Она посвящена тому, как изменить свои пищевые привычки.
— Во главе компании стоят бессменные лидеры. Это принципиальная позиция?
— Нужен баланс преемственности и сменяемости. Компания должна быть генератором и инкубатором талантов. Мы активно работаем над тем, чтобы превратить некоторые подразделения в стартапы с целью того, чтобы позже выкупить обратно.
— Не заскучали, когда на смену юношескому задору пришла рутинная работа по поддержке крупного бизнеса?
— Высокотехнологичный бизнес — это не просто механизм, который нужно только смазывать и следить за уровнем топлива. Каждые несколько лет компания претерпевает трансформации в связи с региональным ростом, с появлением новых или исчезновением старых вертикалей бизнеса. У нас матричная структура управления: есть продуктовое направление, скажем, FineReader, Lingvo, Data Capture, SDK, мобильные продукты. Есть региональное деление. И нет единственно правильного ответа на вопрос, как это должно быть устроено. У нас в Европе сильный розничный канал, а в Америке в основном корпоративный канал. Поэтому мы пытаемся понять, как, с одной стороны, сохранить структуру, а с другой — создавать анклавы стартаперских возможностей и простых решений. А стартапы — это всегда непредсказуемая история.
— Над чем сейчас работают ваши ученые?
— Compreno — это система понимания, анализа и перевода текстов на естественных языках, которая помогает компьютеру понять окружающий мир через тексты на естественных языках. Возможно, что через несколько лет люди будут общаться с телевизорами, холодильниками, пылесосами на естественном языке. В российских подразделениях ABBYY сейчас работает более 700 разработчиков, и 300 человек из этих 700 занимаются семантическим проектом Compreno. Чтобы обеспечить развитие проекта, мы создали три кафедры — две в Физтехе и в РГГУ, связанные с прикладной лингвистикой и распознаванием образов. В целом Compreno — это 18 лет научных разработок и сотни разработчиков, вовлеченных в этот проект сейчас. Мы уверены, что проекты, связанные с настоящей семантикой, станут центральными в IТ-сфере в ближайшие пять лет.
