Закончился ли кризис в Балтийских странах: желаемое и действительность
За очередным международным круглым столом на тему «Закончился ли кризис в Балтийских странах: желаемое и действительность», прошедшем в Балтийской международной академии 25 апреля, ученые и дипломаты бурно обсуждали насущные вопросы выхода из затянувшейся рецессии. Взгляды по некоторым вопросам были диаметрально противоположными. Одни говорили о необходимости экономического рывка, другие считают, что развитие экономики важнее роста макропоказателей, за которые ратуют политики. Складывающееся противоречие на рынке труда тоже вызвало споры и разночтения.
Организаторами мероприятия являются: Балтийская международная академия (БМА), Интернет-журнал Baltic-Course.com, Латвийская конфедерация работодателей (LDDK) и Дипломатический экономический клуб (DEC).
Модератором семинара вот уже семь лет является асс. проф., Dr.Ольга Павук. Приглашенные эксперты обошлись без пространных докладов об экономической ситуации в странах Балтии. Информация об этом поступает из разных источников каждодневно. Внимание было сосредоточено на обсуждении нескольких острых вопросов, иногда провокационных. Предлагаем практически стенограмму семинара.
Ольга Павук:
— Неделей ранее эксперты из Гарварда по заказу премьера Домбровскиса подготовили 200-страничный том, где указали на все наши слабые места в экономике. Все, о чем говорили американские ученые, давно сказано, в том числе и нашими экспертами на одном из круглых столов в 2009 году. Американцы скрупулезно изучили ситуацию с конкурентоспособностью в Латвии, но не ответили, что делать, чтобы изменить ситуацию. Политики и правительство утверждают, что страна выходит из кризиса, растут макропоказатели, все нормально.
Райта Карните, академик ЛАН:
— Относительно макроэкономических показателей следует заметить, что надо различать два термина: экономический рост и экономическое развитие. Первого — экономического роста — достичь легко. В Латвии он был в недавнем времени выше всех, но и падение было самым сильным. Мало того, падение не компенсируется теперешним ростом. Гораздо предпочтительнее польский вариант, где рост был умеренным и постоянным, связанным с фундаментом экономики — промышленностью. Еще раз подчеркну: цифры роста не свидетельствуют о положительной ситуации в экономике.
Чтобы изменить ситуацию в корне, необходимо встать на путь постоянного развития, а не скачков. То есть, развивать самые характерные для нас отрасли: промышленность, транспорт и транзит, «умные» услуги — медицину, образование, юридические услуги — все то, что может быть экспортным продуктом.
Но у нас радость от роста потребления снова связана с рынком недвижимости и финансов. Нам же нужны не скачки, а равномерное развитие на базе укрепления фундамента. Развитие отраслей, которые несут деньги. А это, прежде всего, транспорт и транзит и все, что их сопровождает, направления, которые всегда обеспечивали положительный внешнеторговый баланс. Ресурс для развития отрасли — внешние инвестиции в производство и услуги. Когда деньги накоплены, начинается развитие всей экономики. Индустриализация — бесспорный факт, который начинают признавать те, кто еще недавно ее отрицал.
Элина Эгле, советник президента Латвии по экономическим вопросам:
— В стране разрабатывается национальный план развития, только что обнародован отчет о конкурентоспособности., который станет частью плана. Минэкономики презентовало новую индустриальную политику Латвии, нацеленную на создание современной обрабатывающей промышленности, которая производит и экспортирует готовые изделия с высокой добавленной стоимостью. К 2020 году обрабатывающая промышленность должна составить в Латвии 20% от ВВП по сравнению с сегодняшними 14%. Надо искать отрасли-чемпионы, от которых пойдет развитие кластеров. К примеру, текстильная отрасль обратила сегодня взгляд от пошива одежды, которой занималась в прежние годы, на производство технических тканей, обработку льна. Для перевооружения можно и нужно привлекать средства еврофондов, пока использовано только 9,6%. 3,3 млрд. евро на 60 проектов — это потенциал, который надо использовать. В этом году будет внедрена новая программа поддержки инвестиций в производственные помещения в шести крупных городах Латвии (кроме Риги), сумма небольшая — 6 млн. латов, но это позволит привести в порядок несколько старых производственных зданий. Для поддержки новых индустрий будет запущена программа помощи инновативного «зеленого» производства в размере 8 млн. латов, рассчитанная на 130 предпринимателей.
Александр Гапоненко, Dr.Oec., президент Института европейских исследований (Латвия):
— Главный макропоказатель — ВВП за годы кризиса упал в Латвии на 23%. Понадобится 10 лет, чтобы выйти из кризиса при ежегодном росте в 2%. До кризиса быстрый рост обеспечивала оптовая торговля, строительство, рынок недвижимости. Сегодняшний рост происходит за счет экспорта деревообработки и легкой промышленности. Это все. Нужны инвестиции для роста других отраслей промышленности. Сельское хозяйство тоже не показывает роста. Строительство сократилось вдвое. Практически сегодня активно строится только Национальная библиотека, что в целом хорошо, работой обеспечены компании и люди. В то же время большое количество жилья и офисных помещений стоят пустыми, и перспектив для роста строительной отрасли нет. Объемы оптовой торговли находятся сегодня на уровне 2008 года и в росте ВВП не участвуют. Перемен в ближайшие два-три года в торговле не вижу.
Транспортный сектор до сих пор давал прирост за счет транзита с Россией и Беларусью, но Европа остановила свой рост, то есть и здесь можно ожидать снижения темпов. Не дадут в ближайшее время роста ВВП и финансовый и страховой рынки. Вывод таков: без проведения реформ экономическая картина Латвии нелицеприятна.
Игорь Граурс, директор по внешним связям и маркетингу АО AMOPLANT:
— Правительство Латвии оценивает все в белых тонах, аналитики — в черных. Жизнь гораздо сложнее и разноцветнее. За годы кризиса мы научились экономить, но пока не научились зарабатывать. В качестве положительного примера действий со стороны государства можно привести сохранение собственной позиции по Беларуси. Не стоит строить пессимистические прогнозы и по поводу динамики грузооборота в латвийских портах. В государственных интересах — остановить разрушение автопромышленности.
Если говорить о нашем предприятии AMOPLANT, то государство не заказало до сих пор ни одного автобуса, никакой поддержки нет. Надеюсь, формула успеха латвийской экономики будет найдена. И не надо бояться, что кто-то обвинит в коррупции кого-то, кто протягивает бизнесу руку помощи. Считаю, что Латвии надо развивать промышленность, связанную с транзитом.
Ольга Павук:
— Небольшая ремарка в отношении портовой динамики. Действительно, все латвийские порты демонстрируют в первом квартале 2012 года хороший рост (+22,6%). В то же время порт Таллинна уже в прошлом году оказался в минусах, а в первом квартале отрицательный грузооборот показали Таллинн и Клайпеда. Российские порты на Балтике в небольших, но плюсах. Надо внимательно следить, как будет развиваться ситуация с транзитными грузами в мире, от которых зависит работа всех портов Балтийского моря.
Павол Баранай, экс-президент Дипломатического экономического клуба (Словакия):
— Эффективным лекарством от кризиса являются два фактора: инновации и рост производительности труда. Как ни странно, именно во время кризисов введение инноваций бывает самым интенсивным.Типичный пример — автопром, то есть одна из самых уязвимых отраслей промышленности. В этом году январский автосалон в Детройте, а затем и в Женеве, стали парадом альтернативных и гибридных технологий, на предыдущих салонах все было выражено намного слабее. Мы видим, что классические топливные двигатели сдают свои традиционные позиции.
Если избавиться от эмоций и придерживаться только фактов, то напрашивается вывод: глобальный экономический кризис будет длиться в своей тяжелейшей форме еще три или четыре года.
Станислав Бука, председатель Сената БМА (Латвия):
— За все годы независимости в Латвии так никогда и не была предложена концепция национального развития. Мы либо подстраиваемся под ЕС, либо хватаемся за отдельные сферы. Начинать надо с головы, сначала общая концепция на долгосрочный период. И уже исходя из нее развернутые программы по приоритетам. Разработать действенную национальную стратегию чиновникам без привлечения научных кадров — задача невыполнимая.
Если же говорить о влиянии кризиса на образование, то стоит привести пару примеров из деятельности БМА. В Вентспилсском филиале до кризиса никогда не было проблем с оплатой за учебу. В домохозяйствах региона до 2008 года образование входило в первую тройку приоритетов. Сегодня на первом месте питание, на втором — коммунальные платежи, на третьем — поддержание семьи, образование ушло на позиции ближе ко второй десятке приоритетов. В итоге — количество студентов упало на 40%, а денег на обучение в магистратуре у тех, кто заканчивает бакалавриат, просто нет.
Другой пример: наша лаборатория исследований проблем предпринимательства и управления занимается расчетом индекса предпринимательского доверия с 2005 года. Если поначалу регулярно обследовалось 500 средних и малых предприятий Латвии, то сегодня осталось 150 компаний. Но об этом подробнее доложит руководитель лаборатории Инесе Ратанова.
Инесе Ратанова, доцент, директор лаборатории по исследованию проблем предпринимательства и менеджмента, БМА, Латвия.
— Наша лаборатория проводит регулярный мониторинг латвийских компаний один раз в квартал с декабря 2005 года. Индексы предпринимательского доверия рассчитываются на основании опроса среди средних, малых (в том числе микропредприятий) в четырех отраслях: производство, строительство, торговля и услуги. Причем в секторе услуг преимущественно малые предприятия, предоставляющие услуги населению (общепит, маленькие магазинчики, всяческие ремонты и т.д.).
По результатам опроса, проведенного в четвертом квартале 2011 года, индексы доверия предпринимательства в промышленности и строительстве, сильно упавшие в начале кризиса в 2008 году, немного прибавившие оптимизма к 2010 году, в 2011-м опять ушли в минусы. Быстрее восстанавливаются положительные значения индексов доверия в торговле и сфере услуг.
Среди факторов, ограничивающих деятельность промышленных и строительных предприятий, на первых местах недостаток внутреннего спроса (23% и 25% опрошенных) и нехватка работы (20%). Самая плохая финансовая ситуация у строителей (30%). Наиболее напряженный доступ к кредитам — в промышленности (55%). В строительстве трудный доступ к кредитованию отметило 30% опрошенных, в секторе услуг — 25%, в торговле — 20%.
Каким должно быть влияние Северных стран на экономику Балтии?
Ольга Павук:
— Влияние Северных стран на экономику Балтии хорошо известно. Многие считают, что широкое присутствие скандинавских банков и землевладельцев в странах Балтии — это экспансия, говорят также о том, что это только бизнес, хорошее вложение денег, продолжение приватизации. В наших анкетах была предложена и такая версия: возможно, леса в Латвии скупаются, как говорится «про запас», для их использования в будущем при производстве биотоплива, тем самым, снижая зависимость энергетики от углеводородных источников. Исключать долгосрочные виды скандинавов на наши лесные ресурсы не стоит.
Вопрос к присутствующим: можно ли связывать улучшение экономической ситуации с развитием отношений с нашими северными соседями? И еще один вопрос: почему скандинавы не проявляют интереса к портам Балтийских стран?
Валерий Ролдугин, профессор, БМА (Латвия):
— Латвийская банковская система имеет свои особенности. Так как в странах Балтии биржевые показатели не играют своей должной роли, финансовые потрясения сразу же проявляются неплатежеспособностью коммерческих банков. Скандинавские банки в Латвии являются системообразующими. Четыре скандинавских банка (Swedbank; SEB banka; Латвийский филиал Nordea Bank Finland; DnB Banka) контролируют более 60% латвийского рынка банковского кредитования. В 2000-е годы через них на латвийский рынок поступали финансовые ресурсы, которые были созданы мыльным пузырем кредитования в развитых странах, прежде всего в США. Благодаря чему, удельный вес кредитного портфеля в активах коммерческих банков составлял более 70%. В настоящее время банки снизили кредитный портфель до 63%, но и это достаточно много. Причем, этот показатель говорит о том, что кредитование для банков является основным источником доходов.
От благополучия банков во многом зависит развитие экономики, т.к. они накопили основные запасы денежных средств и от них зависит, когда начнутся вливания в экономику. Поэтому вопрос о возобновлении кредитования является основным и в немалой степени зависит от грамотных управленческих решений Банка Латвии и Комиссии рынка финансов и капитала.
Николай Молденхауер, докторант БМА:
— Как верно отметил профессор Ролдугин, в настоящее время в Латвии не существует развитого вторичного рынка капитала, вследствие чего кризис экономический прямо ударяет по банковскому сектору, вызывая снижение ликвидности кредитования. С одной стороны, кажется логичным отсутствие в Латвии различных бирж и большого спектра деривативных инструментов и краткосрочных инструментов денежного рынка. С другой стороны, Латвия последовательно на протяжении двух десятилетий развивала экономику, направленную в первую очередь на рост финансового сектора. Но вместе с этим сам сектор получился «однобоким». Нет компаний, специализирующихся на определенных финансовых инструментах, нет компаний, занимающихся пенсионными вкладами, нет банков, специализирующихся по видам деятельности. Для двадцати лет развития финансового сектора данная картина выглядит весьма странно. Все что имеется — это сплошные универсальные банки, при этом иностранные. Можно сказать, что главным источником такого положения дел является наличие своих, но все же незначительных, центров накопления капитала.
Что мог бы привнести развитый рынок капитала в страну, у которой бОльшая часть банковского сектора, а, следовательно, и бОльшая часть финансового сектора, заняты иностранными компаниями? В первую очередь — это приток зарубежных инвестиций. Пусть у нас нет своего экспортного производства в той степени, чтобы обеспечивать постоянный профицит бюджета. Но пусть будет региональный центр развития вторичного рынка капитала. В связи с кризисом, многие инвесторы перестали рисковать, но это однобокий взгляд на вещи. Крупные капиталы нельзя не инвестировать — это противоречит самой природе капитализма.
В настоящее время многие финансовые пузыри сдулись, ликвидность кредитования сокращена, многие государства испытывают огромную нагрузку на социальный сектор экономики в связи с колоссальными дефицитами бюджетов и долговыми обязательствами. Но ведь деньги не исчезли. Просто были перелиты в другие «сосуды». Поскольку инфляцию никто не отменял, невозможно долго чахнуть над златом. Надо предпринимать активные действия.
В связи с этим у Латвии есть уникальный шанс создать у себя рынок капитала нового формата, с новыми финансовыми инструментами. Для этого не нужно промышленности, инфраструктуры, ведь для того чтобы торговать — не обязательно производить, то чем торгуешь.
Помимо очевидных плюсов, таких как, рост доходов от налогообложения и занятости, Латвия так же получает возможность мониторинга, как своей экономики, так и экономик региона. Постоянный контроль за изменениями на рынке капитала дает универсальный инструмент по изучению экономик и возможность среднесрочного прогнозирования, что может привести в значительной степени к повышению управляемости экономики.
Игорь Граурс:
— Любой, кто работает на свою страну — патриот. И скандинавы тоже. Но все же считаю влияние Северных стран на страны Балтии непропорционально большим. Половина банковских активов и основного капитала — слишком много. Россия и Беларусь тоже готовы работать в нашем банковском секторе. Балтийские страны — великолепный полигон для развития. Главным секретом скандинавов является то, что мы сегодня больше нужны им, чем они нам. Но не очень радует, что сегодня КРФК возглавляет человек из скандинавского окружения. Что касается портов, то будучи нашими конкурентами, скандинавы не будут развивать балтийские порты. Но это могут сделать россияне и казахи.
Юджин Этерис, международный редактор Baltic-course.com, проф. Университета П. Страдыня (Дания):
— Думаю, неопределенность в отношениях с Россией может быть причиной, почему отсутствует интерес со стороны Северных стран к портам Балтийских стран.
Элина Эгле:
— Латвийские порты и логистика — перспективная отрасль, но инвестиции в нее надо распределять между разными странами. В 2011 году на Латвию пришлось только 14% прямых иностранных инвестиций в странах Балтии. Чтобы изменить ситуацию, в сентябре прошлого года при Президенте Латвии была создана спецгруппа по привлечению инвестиций. В ней нет чиновников, только предприниматели и ученые. Наша задача, не только привлекать инвесторов, но и определять, куда надо направлять средства, где есть потенциал для развития. За полгода были рассмотрены 400 латвийских компаний, проведены консультации с мерами городов.
Ольга Павук:
— Многие, в том числе и президент Латвии, считают безработицу проблемой № 1. Разрешить новое противоречие на мировом рынке труда — рост безработицы, сопровождающийся острой нехваткой специалистов — задача нетривиальная. А тут еще новость о программе Blue Card, предлагающей в течение трех лет привлечь в Германию 3 млн. специалистов. Аналогичная программа вводится в Дании. Выдержит ли балтийский рынок труда такое давление?
Александр Байков, доктор юр., асс. проф., Даугавпилсский университет (Латвия):
— Рынок труда демонстрирует устойчивую тенденцию к сокращению занятости. Уезжают профессионалы и молодежь, наш потенциал. Мы постоянно теряем то, что нужно нам самим. Необходимы меры: экономические, социальные, психологические и конечно повышение качества жизни. С точки зрения правого регулирования рынка труда необходимо понимать, что 21 век — век информации. Растет удельный вес белых воротничков, людей, готовых отстаивать свои позиции. Все больше места на рынке труда занимаю такие формы как фрилансерство и теленабор. Нужны изменения парадигмы правого регулирования на рынке труда.
Юджин Этерис: — Германская модель привлечения специалистов скопирована с датской. Разработаны критерии и бальная система, согласно которой для того, чтобы работать в Дании, надо набрать 120 баллов. Требования очень высокие. В мае новая программа в Дании должна быть утверждена.
Николай Молденхауер:
— После получения образования иммигранту в Германии дается год для устройства на работу. Почему бы Латвии не перенимать германский опыт, тем самым начиная увеличивать приток новой рабочей силы? Сегодня в БМА есть иностранные студенты, которых прельщает возможность получения образования стандарта ЕС. К сожалению, на этом все заканчивается. Потому как для работы гораздо привлекательнее выглядят другие страны с их зарплатами. Конечно, сейчас Латвия не в состоянии составить конкуренцию по вопросу заработной платы, как Скандинавским странам, так и большинству стран ЕС. Значит, действовать надо в других направлениях, а именно — поощрять не доходом, а льготами.
Многие сейчас говорят о выборе пути развития латвийской экономики. Естественно, что для любой экономики необходимы инвестиции, и в эпоху глобализации, как правило, они становятся иностранными. В свою очередь инвестиции — это, прежде всего, люди, их взгляды, их видение. Возможно через образование, которое будет являться первым шагом для иммиграции, можно будет в будущем привлечь и капитал.
С другой стороны возможен вариант, когда государство не сможет удержать бывших иностранных студентов. Не вижу и в этом беды для расширения образовательного сектора. Уже одно его включение в национальную стратегию развития благотворно сказалось бы на развитии всей страны в целом.
Давид Томашевски, эксперт по экономическим вопросам Посольства Польши в Латвии:
— На рынке труда Латвии действительно присутствует пессимизм. Но что Латвия может предложить молодым специалистам сегодня? К примеру, молодому врачу — максимум 300 латов, а Германия — 2000 евро. Здесь и ответ на вопрос об иммиграции.
Если же речь о Польше, то решение Германии нас не очень волнует. До 2004 года безработица в стране составляла 20%. После открытия рынка труда в ЕС, люди двинулись в разные страны. И это нормально.
Александр Светлов, научный сотрудник University of Düsseldorf (Германия):
— В самой Германии программу привлечения специалистов Blue Card некоторые эксперты оценивают не совсем позитивно. К тому же не все специалисты захотят уезжать на Запад, так как существуют сопутствующие факторы: не все легки на подъем, не все готовы терять социальные контакты. К тому же зарплата в Германии (нетто 1300 евро) не совсем адекватна уровню других стран, например, США и не менялась десяток лет. Поэтому немецкая квота Bllue Card не будет исчерпана. Кстати, на днях был понижен уровень зарплаты, с которой можно эмигрировать в Германию. Но все эти меры – бессмысленные и бестолковые телодвижения парламента, так как и до принятия нового закона, в случае, если есть приглашение от работодателя, то и визу получишь, и приедешь на работу
Александр Гапоненко:
— За 10 лет из Латвии уехало 15% работоспособного населения. По оценкам, 85% не собирается возвращаться обратно. Позитивное явление, снижающее уровень безработицы, в данном случае, не преломляет отрицательные моменты.
Павол Баранай:
— Безработица является проблемой экономической, социальной и политической. Именно здесь открывается простор для тонкой государственной политики. Это, прежде всего, адекватная и справедливая социальная политика, сохранение уровня существующих пенсий и поддержки граждан с ограниченными возможностями. Справиться с безработицей могут только эффективно работающие госструктуры, их роль в этих вопросах очень важна и деньги, вливаемые в экономику, несомненно, принесут свои плоды. Но ничто не может быть бесплатным, и решение социальных проблем потянет за собой рост государственного долга, который придется возвращать будущим поколениям.
Элина Эгле:
— То, что люди уезжают, не так страшно. Растет спрос на рабочую силу внутри страны. Повышается ответственность людей за свою работу, и предпринимателей — за работников. К тому же, уверена, со временем будет и поток в обратном направлении.
Ольга Павук:
— В Латвии и других странах Балтии нет никаких предпосылок, чтобы остановить поток иммиграции рабочей силы. Расходы на рабочую силу в этих странах одни из самых низких в ЕС. В Эстонии стоимость рабочего часа составляет 8,1 евро, в Латвии — 5,9, в Литве — 5,5 евро. Для сравнения, в среднем по ЕС этот показатель равен 23,1евро, в Дании — 38,6, в Финляндии — 29,7 евро.
Разговоры о том, что скоро в страны Балтии придется привлекать работников из третьих стран, имеют под собой основания. Так, немецкие предприниматели, работающие в странах Балтии, отмечают, что готовы увеличивать число работников, но значительной проблемой остается нехватка образованных кадров, несмотря на высокую безработицу.
Но в целом в вопросе привлечения зарубежных инвестиций Балтийские страны, особенно Латвия, находятся на последних позициях в ЕС. Все это не прибавляет оптимизма по поводу скорого выхода Балтийских стран из кризиса.
Позитивный сигнал пришел на днях из США. 486 крупных компаний из индекса S&P 500, которые уже опубликовали финансовую отчетность за 2011 год, сообщают об успешном преодолении самого глубокого со времен второй мировой войны кризиса. Совокупные продажи, прибыль и число сотрудников превысили соответствующие показатели докризисного 2007 года. Дойдет ли этот сигнал до окраинных европейских экономик?
Инна Стеценко, проф., проректор по науке БМА. Латвия.
Борис Хейманис, асс. проф., руководитель магистратуры БМА.
Марина Гунаре, асс. проф. БМА, Латвия.
Брайан О’Беерн, второй секретарь посольства США в Латвии.
Ирена Цируле, коммерческий представитель посольства Канады в Латвии.
Ольга Павук Baltic-course.com
