Пенсионная экономика начинает править миром
Первые государственные пенсии появились в Германии при «железном канцлере» Бисмарке в 1889 году и выплачивались по достижении 70-летнего возраста при средней продолжительности жизни в то время всего в 45 лет. В других развитых странах пенсионное обеспечение по старости стало появляться только в ХХ веке. Прошло чуть более 100 лет, и сегодня все чаще говорят о кризисе государственной пенсионной системы. Появился даже новый термин — «пенсионная экономика».
Ольга Павук, Dr. Oec., асс. проф. БМА, главный редактор baltic-course.com, Латвия
Статья в рамках круглого стола-семинара на тему «Способна ли пенсионная экономика поддерживать полную занятость?», прошедшего 15 мая 2013 года.Организаторы мероприятия: Балтийская международная академия (БМА), Латвийская конфедерация работодателей (LDDK), Дипломатический экономический клуб (DEC) и интернет-журнал baltic-course.com.Термин «пенсионная экономика» как никакой другой характеризует реалии не только современного рынка труда, но и всей мировой экономики.
В «пенсионной» экономике рост заведомо слабый и не способен поддерживать полную занятость, так как она ориентирована не на рост, а на потребление, пишет Алексей Михайлов, эксперт Центра экономических и политических исследований ЭПИцентр.1 Это один из новых принципов функционирования экономики, который еще не понят/не воспринят экономической наукой и практикой.
Мировая экономика стареетМировая экономика стареет вместе с ростом продолжительности жизни населения, особенно характерной для развитых стран, а именно они и составляют основу мирового народного хозяйства. Многие исследования мирового уровня отмечают тенденцию старения населения и одновременно растущей безработицы. «Старение населения оказывает определяющее влияние на экономику. Многие тренды складываются, накапливаются и однажды дают кризис, который должен переключить принцип функционирования экономической системы», — считает А. Михайлов.
Эмпирическое исследование показывает, что это происходит, когда медианный возраст нации (половина населения старше этого возраста, половина моложе) составляет 35-40 лет. С постарением меняется запрос нации к экономике. Если «молодая» экономика готова трудиться и откладывать на будущее, то «старая» экономика склонна начинать тратить то, что было ранее отложено. Надо успеть воспользоваться тем, что было накоплено, пока еще есть здоровье. «Старая» экономика резко увеличивает свою склонность к потреблению.
Согласно «Докладу о мировом развитии за 2013 год» Всемирного банка, около 200 млн. человек в мире не могут найти работу, треть из них люди моложе 25 лет. И в то же время во многих странах отодвигается возраст выхода на пенсию. Налицо противоречие, разрешение которого достойно Нобелевской премии по экономике.
Один из аргументов сторонников повышения пенсионного возраста — рост продолжительности жизни населения, связанный с улучшением медицинского обслуживания, пропагандой здорового образа жизни во всех его проявлениях. Действительно, многие люди в развитых странах дольше сохраняют работоспособность, готовы продолжать трудовую деятельность.
Другой аргумент лежит совсем в иной плоскости и связан с недостатком средств социального страхования для выплаты достойных пенсий из-за сокращения рождаемости и, соответственно, уменьшения доли работоспособного населения. Особенно остро это ощущается во многих государствах со слаборазвитой или переходной экономикой, а также там, где царствует теневая экономика.
Демографический кризис коснулся многих западных стран, в том числе развитых. Однако благодаря высокому уровню экономики в развитых странах, вопросы социального обеспечения в них не стоят так остро, как в новых европейских государствах. Но и старую Европу волнует, как обеспечить безбедную старость следующим поколениям.
Кстати, один из Нобелевских лауреатов по экономике Франко Модильяни в своей работе «Гипотеза сбережений в процессе жизненного цикла и межстрановые различия в коэффициентах сбережений», опубликованной еще в 1966 году, использовал теорию сбережений в их долговременном плане для тестирования альтернативных пенсионных программ. Модильяни показал, что нормы сбережений тесно связаны с темпом роста населения, так как этот темп влияет на соотношение людей в молодом возрасте и ушедших на пенсию и численности населения в наиболее работоспособном возрасте.
Балтийцам нужен демографический рывок
Но мы сегодня будем говорить о том, что нам ближе — о Балтийских странах, которые особенно остро ощущают на себе демографический кризис. Демографы рисуют малопривлекательную перспективу, а некоторые даже предсказывают сроки ликвидации нации. «Если в ближайшие три-пять лет не будет достигнут «демографический рывок», ситуация грозит стать необратимой, так как очень скоро Латвия попадет в «демографическую яму» и резко уменьшится число женщин в фертильном возрасте», — говорит латвийский демограф Илмарс Межс.4 И. Межс предполагает, что уже через поколение латышей станет меньше, чем эстонцев. Надеждой государства являются сейчас люди в возрасте 25-35 лет, не имеющие детей или имеющие одного ребенка. Если не мотивировать это поколение к созданию и увеличению семей, в 2050-2060 годы число иммигрантов в Латвии сравнится с численностью местного населения, а через 100 лет потомков местных жителей останется менее полумиллиона, полагает демограф. Что особенно беспокоит правящих политиков.
Среди Балтийских стран наиболее неблагоприятная демографическая ситуация в Латвии, где соотношение между пожилыми людьми (старше 65 лет) и работоспособными жителями (в возрасте от 15 до 64 лет) сейчас самое большое (28%). Демографические прогнозы говорят, что к 2040 году в Латвии это соотношение достигнет 43%. Однако прогнозы не менее тревожны для Литвы и Эстонии — показатель удельного веса иждивенцев в этих странах может достигнуть соответственно 42% и 40%.
Прогнозы латвийских демографов в середине первого десятилетия XXI века были гораздо оптимистичнее, чем оказалось на самом деле. Так, известный демограф, профессор Петерис Звидриньш в 2005 году прогнозировал, что к 2010-2015 годам население Латвии сократится с 2,32 млн. до 2,17-2,07 млн. человек, а к 2050 году — до 1,87 миллиона.
Аналогичные прогнозы давали ООН, Евростат, ученые Латвийского университета, предсказывая к 2050 году сокращение населения Латвии до 1,6-1,7 млн. человек.
На самом деле уже перепись населения в 2011 году показала, что количество жителей в стране упало до 2 млн. и продолжает уменьшаться. Согласно исследованию Population Reference Bureau (США), проведенного в 200 странах, Латвия наряду с Тайванем отнесена к странам с самым низким коэффициентом рождаемости (1,1). В десятку стран с самой низкой рождаемость относятся также Сингапур, Босния-Герцеговина, Южная Корея, Венгрия (1,2) и Молдова, Польша, Румыния, Португалия (1,3). Самый высокий коэффициент рождаемости в Нигерии (7,1). По прогнозам исследователей до 2050 года население Латвии по сравнению с 2010 годом сократится на 19,8%, или до 1, 8 млн. жителей.
По прогнозам П. Звидриньша, при общем сокращении населения Латвии продолжительность жизни будет расти, к 2050 году ожидается, что средний возраст женщин составит 82 года, а мужчин — 74 года. В тоже время, количество работоспособного населения к 2050 году сократится с 1,6 млн. в 2005 году до 1 млн. в 2050-м, а число жителей в возрасте 65+ возрастет с 381 до 493 тыс. человек. Удельный вес лиц пенсионного возраста увеличится с 16,5% в 2005 году до 26-29% в 2051-м.
Согласно прогнозам издания Demografija ir MES, в конце столетия жители Литвы 65 лет и старше могут составить 40% от всего населения (сейчас — около 18%). То есть, даже если рождаемость начнет улучшаться, старение жителей все равно будет продолжаться. И даже снижение миграции не даст роста населения в целом.
Трудовая миграция и пенсииК низкой рождаемости следует добавить сильный отток трудоспособного населения на работу в другие более благополучные страны. По оценкам Михаила Хазана из Латвийского университета, с 2000 года Латвию покинуло не менее 300 тыс. человек, и темпы миграции работоспособного населения сохраняются на том же уровне.8 В недавнем исследовании Латвийского университета и Института исследований труда IZA (Германия) отмечается, что миграция внесла значительный вклад в снижение уровня безработицы в Латвии.8 Это стало еще более заметно в 2010-2011 годах, когда прямое влияние миграции рабочей силы на уровень безработицы усилилось. То есть без возросшей миграции ситуация на рынке труда Латвии могла бы быть еще хуже.
Неблагоприятная демографическая ситуация и трудовая миграция являются основой пессимизма и недоверия населения, особенно молодежи, к государственной пенсионной системе. Благополучно обстоят дела с уплатой социального налога разве что в госучреждениях, на государственных предприятиях и в крупных зарубежных компаниях. Малый и средний бизнес наполовину работает «в тени». Люди понимают, если к выходу на пенсию в стране не будет достаточного количества работающих, а число молодого населения будет сокращаться, решить вопрос о достойных пенсиях не удастся. Увеличение пенсионного возраста вряд ли поможет изменить ситуацию к лучшему.
[…]Эксперты предполагают, что в долгосрочной перспективе, через пару десятков лет, человеку со средними доходами 1-й и 2-й пенсионный уровень обеспечит примерно 40% от его прежних трудовых доходов. Однако накопить на достойную старость вряд ли удастся. То есть все усилия по созданию традиционной трехуровневой пенсионной системы, по сути, разобьются о демографические и миграционные волны.
Из-за неблагоприятной демографической ситуации все чаще ведутся разговоры о нежизнеспособности нынешней пенсионной системы в Балтийских странах. Финансист Гирт Рунгайнис говорит о необходимости кардинальных изменений нынешней социальной системы и отказе от соцналога.10 Доцент Вильнюсского университета Теодорас Медайскис также считает, что пенсии надо рассматривать шире. Если в стране мало работающих людей и много пенсионеров, налогов работающих не хватит на нормальные пенсии. Поэтому, для того чтобы достойно жить в старости, людям придется самим о себе позаботиться — дольше работать, позже уходить на пенсию, учиться всю жизнь.
Выход из патовой ситуации естьВ такой ситуации во многих странах, в том числе в Балтии, отчетливо проявляются, особенно среди молодежи, настроения бессмысленности платить социальный налог — мол, все равно ко времени выхода на пенсию система работать перестанет. Все чаще звучат призывы самим заниматься накоплениями на старость, в том числе через страховую систему или частные пенсионные фонды. Возможно, это выход из патовой ситуации. Но что делать с другими слоями населения, нуждающимися в социальной поддержке — инвалидами, сиротами, детьми из неполных семей… Вопросов больше, чем ответов.
И как решить глобальную проблему — занятости молодежи? Одним из выходов может стать парадоксальное решение снизить пенсионный возраст, дать возможность людям, если они не хотят или не могут работать, выходить на пенсию раньше. Весьма вероятно, придется отказываться от государственных пенсий для большинства трудоспособных работников, сохранив частные пенсионные фонды.
Одновременно надо проводить политику более раннего вовлечения в трудовую деятельность молодежи. Изменить школьную систему образования, сократив сроки обучения и введя в старших классах и колледжах профессиональную подготовку учащихся по наиболее востребованным в обществе профессиям. Поощрять совмещение учебы в вузах с работой. С тем чтобы молодежь как можно раньше встраивалась в рынок труда. Тем более что, как мы уже говорили, характер труда резко меняется, а значит рано или поздно придется коренным образом менять и систему образования.
Ольга Павук, Dr. Oec., асс. проф. БМА, главный редакторbaltic-course.com
Appeal to world leaders and humanity
