Жизнь вокруг бьет фонтаном.
Андрей Константинович Деллос родился 29 декабря 1955 года в Москве. Мать — популярная певица, отец — архитектор. Прадед по материнской линии был успешным французским кутюрье, открывшим в начале прошлого века несколько салонов мод в России.
Андрей Деллос окончил Московское художественное училище памяти 1905 года по специальности «художник-реставратор», строительный факультет МАДИ, а после учился в Институте иностранных языков имени Мориса Тореза и на курсах переводчиков-синхронистов при ООН.
В 1987 году уехал во Францию, через шесть лет вернулся в Россию и вместе с Антоном Табаковым открыл свой первый клуб «Пилот». Сегодня проекты Деллоса объединены в Maison Dellos, в состав которого входят шесть московских ресторанов — «Кафе Пушкинъ», «Турандот», «Каста Дива», «Манон», «Шинок», «Бочка», кондитерская «Кафе Пушкинъ», рестораны Manon и Betony в Нью-Йорке, кондитерская Cafe Pouchkine в Париже, компании Dellos Air Service, Dellos Catering, Dellos Delivery и Dellos Events, сеть кафе быстрого питания «Му-Му», флористический салон, антикварная галерея «Турандот Антик», ювелирный салон Buccellati, бутик «Бабушкин сундук» и салон «Посольство красоты».
Появилась очень похожая на Брижит Бардо жена-графинюшка с фамильным замком восемнадцатого века в Санлисе. Километров сорок на северо-восток от Парижа. Волшебное место, заповедный городок, где окопалась французская аристократия, люди, чьи счета в банках начинаются с пяти — десяти миллионов евро. Я же, насмотревшись вблизи на жизнь высшего света, вскоре стал испытывать единственное желание: укокошить их всех. И хорошо бы из автомата Калашникова. Стрелять, пока патроны не закончатся. Эта мысль неотступно преследовала меня с момента пробуждения утром до поздней ночи. Все, что творилось вокруг, напоминало чудовищный гротеск, и в знак протеста я начал изображать из себя русского медведя. От богемы быстро устаешь. От любой — американской, французской, русской. Она везде одинакова. Ярмарка тщеславия, демонстрация амбиций на примитивном уровне и ничего более. Сперва мне удавалось мимикрировать, слившись со средой, но потом естество взбунтовалось. Возникло чувство клаустрофобии, словно в клетку попал, пусть и золотую… В Санлисе я прожил три года, на большее сил не хватило, хотя Вероник была очаровательна, относилась ко мне трепетно и искренне. От тоски я реально лез на стенку.
Посе возвращения я успешно влился в новую московскую жизнь, которая показалась мне чрезвычайно увлекательной. Почему? Здесь чувствовалось свежее дыхание, а там, на Западе, от всего веяло мелкобуржуазной мертвечиной. Как гениально сказал знакомый француз, вам, русским, невероятно повезло: все живут одну жизнь, а вы как минимум две — до и после перестройки. Я подумал и согласился. Перемены, произошедшие в России за время моего отсутствия, ошеломляли, сводили с ума. Все было наоборот, супротив тому, что я люто возненавидел в Европе и в Америке. Я ведь успел поездить по миру, мои выставки проходили в Германии, Италии, в нью-йоркском Сохо. Тогда и возникла идея замутить в Москве что-нибудь свое.
Антоша Табаков мой старинный приятель. Впервые мы встретились сто лет назад в пионерлагере ВТО под Рузой, где проводили зимние каникулы отпрыски многих знаменитых фамилий. Миша Ефремов, Степа Михалков, Федя Бондарчук и прочие, прочие, прочие… Мысль о клубе «Пилот» подал Антон. Его обуревала жажда деятельности, он сильно переживал, что все вокруг деньги зарабатывают, лишь ему не удается совершить рывок. Я из-за этого не парился, лишь тихо удивлялся, что мои приятели, вчера стрелявшие трешки и пятерки на бутылку, вдруг дружно пересели на шестисотые «Мерседесы». Никак не на пятисотые! Плюс в промышленных количествах обросли длинноногими секретаршами… Короче, мы с Табаковым-младшим решили открыть собственное дело.
Был вариант вернуться в тихую и благополучную Францию, но тогда пришлось бы бросить начатое дело, а я не мог. Ведь мы с Антоном открыли первый ночной клуб в стране! Слепили все на коленке, выстрогали-вырубили топором и пилой из выкрашенной в радикально черный цвет фанеры… Хотя выглядели интерьеры потрясающе. Чтобы никто не рассмотрел ненужных деталей, публику ослепляли прожекторами и оглушали грохочущей музыкой. Но главное даже не в этом: на сцене регулярно выступали звезды мирового масштаба! Ричард Гир четыре часа играл на гитаре, зажигал Пьер Ришар, по популярности в СССР затмевавший коллег из Голливуда…
А откуда вы взяли деньги для стартового разбега?Большую часть мы с Антоном заняли у… японца, поклонника моего живописного творчества. В качестве обеспечительной гарантии мы с Табаковым-младшим заложили свои квартиры, хотя все, включая кредитора, понимали, что даже по самым оптимистичным оценкам наша жилплощадь не тянула на одолженную сумму, астрономическую по тем временам. Безусловно, мы шли на риск, но тогда по-другому было нельзя. Кстати, одной из причин нынешнего депрессивного состояния общества считаю то, что «поколение перестройки», костяк которого составляли безбашенные авантюристы, постарело, не бурлит и не фонтанирует, как прежде. А молодые не подхватили эстафету, не пришли на смену, у них свои цели и интересы.
Мне всегда нравилась вкусная еда, я любил и умел готовить. Логично было двигаться в этом направлении и открывать собственный ресторан.
Расскажите о персональных гастрономических вкусах.Не хочу шокировать почтенную публику. На завтрак, например, ем рыбу и гречневую кашу, а в течение дня бесконечно дегустирую различные блюда. Если посмотреть шире, я как тот Людовик ХIV, который спал на рваных простынях. Да, люблю красивые вещи, коллекционирую их, но из этого не следует, что я обязан занимать дворец и ужинать исключительно на серебре и злате… Мне глубоко плевать на быт и внешние условия жизни. Жаль тратить силы на подобную ерунду, когда вокруг столько интересного! Живу другим, выплескивая пафос в работу. Абсолютная сублимация!
Я понял: нужно предложить людям традиционную русскую кухню — котлеты, пельмени, пирожки… Так появилась «Бочка», разом затмившая и «Пилот», и «Сохо». Ресторан работал круглые сутки, и зал был полон в любое время дня и ночи.
Когда говорят, что мой самый успешный проект — «Кафе Пушкинъ», отвечаю: «Нет, апогей — «Бочка». Заведение моментально стало невероятно популярным. Я испытывал радость и гордость: занимаюсь любимым делом, а оно приносит и удовлетворение, и неплохой доход.
Почему вы расстались с Табаковым?Антон никогда не любил вникать в бизнес, строго говоря, его это угнетало. Но загвоздка в ином. Развалились союзы, заключенные в перестройку. Причина проста. Партнеры подбирались не по принципу совпадения коммерческих интересов, а потому, что друзья. Но, извините, серьезные дела так не делаются.
Бизнес стараюсь вести честно, не ставлю цель зарабатывать на всем. Много лет назад два моих приятеля, которых познакомил в «Бочке», провернули весьма успешную в финансовом отношении сделку и принесли мне в знак благодарности чемодан наличных. Так сказать, гонорар за посредничество. Я даже о сумме не спросил, увидел пачки долларов и все понял. Признаюсь, с минуту колебался, раздумывал, потом все же пересилил себя и сказал: «Ребята, спасибо огромное, но за знакомство денег не беру». И поступил абсолютно правильно. Одно дело — свести людей по дружбе, по-товарищески откликнуться на просьбу, другое — превратить это в бизнес.
Ресторатор обязан быть тщеславным?Безусловно! Это на сто процентов павлиний бизнес, в котором скромняга обречен на поражение. Все на продажу! Если человек мыслит иными категориями, лучше ему заняться чем-то другим, сочинять романы или собирать распредвалы на заводе Лихачева. Звезд Michelin у вас до сих пор нет...Сей ресторанный гид упорно обходит вниманием Восточную Европу, и прежде всего Россию. Причина ясна: в России хирургически расправились с французской кухней, а, как ни крути, Michelin именно ее и продвигает по миру. Чтобы вам было понятно: я хорошо знаю тех, кто составляет этот рейтинг, а прежний глава Michelin недавно пытался устроиться ко мне на работу. Поверьте, если бы стояла такая цель, получил бы я звезду. Но сегодня это уже не тема. Сами справимся!
Отсюда ваше желание прийти в Париж с Cafe’Pouchkine? В чужой монастырь со своим уставом?Предложения об открытии ресторанов поступали мне из разных стран со времен «Шинка». Я долго отказывался, поскольку тогда еще не выполнил программу-минимум в России. Для меня не являлось секретом, что придется поставить «кровать в самолете», жить на колесах. Я веселый, задорный человек и не готов вечно крутить одну и ту же шарманку, мне нравится, когда жизнь вокруг бьет фонтаном. В России сейчас не то что фейерверк, даже бенгальский огонь не разгорится. Область люкса в Москве хиреет, место от-кутюр занимает прет-а-порте. Мне это не слишком нравится.
Отлично знаю, как устроен западный мир, и снова отправился туда не с желанием осесть. Цель иная. Сначала запустил небольшую кондитерскую в Париже, но по-настоящему размялся в Нью-Йорке, где сполна соприкоснулся с тамошней бюрократией, которой российская в подметки не годится.
Помимо Штатов я двинулся и во Францию. Планы большие: Brasserie Pouchkine, пять-шесть кафе, минимум три кондитерские. История на несколько лет! В Лондоне у нас уже попытались украсть марку Pouchkine. Это сделала родственница директора бюро, регистрировавшего бренд во Франции. Нам тут же предложили выкупить название. За такие деньги, что мама родная! Я ответил по-современному: братков звать не стал, а подал в суд. Через несколько месяцев марку вернули бесплатно и с извинениями. Словом, на Западе сейчас весело. Глядишь, и Россия наестся «серенького», захочет продегустировать что-нибудь из высокой гастрономии.
Appeal to world leaders and humanity
